Глава 33: Дождь и сомнения

Утренний свет, тусклый и серый, едва пробивался сквозь тяжёлые шторы, окутывая комнату Сого холодным сумраком. Дождь барабанил по окнам, словно Лондон решил утопить себя в бесконечной сырости. Сого открыл глаза, чувствуя лёгкость в теле — лихорадка отступила, оставив лишь лёгкую слабость, как напоминание о вчера. Но его взгляд тут же упал на Кагуру, спящую рядом, её голова покоилась на его плече, а рыжие волосы струились по подушке, как огненный водопад. Её лицо, обычно такое дерзкое и живое, во сне было мягким, почти уязвимым, и Сого на миг замер, его сердце сжалось от странного, непривычного тепла.
Он растерялся, его пальцы дрогнули, словно хотели коснуться её, но он тут же одёрнул себя. Осторожно, стараясь не разбудить, он выбрался из постели, его движения были бесшумными, как у хищника, несмотря на слабость. Садахару, свернувшийся у изножья, приоткрыл один глаз, но, решив, что всё в порядке, снова уткнулся мордой в одеяло. Сого бросил взгляд на улицу — дождь лил стеной, небо было тёмным, как под вечер, хотя часы едва пробили семь утра. Он нахмурился, его мысли уже кружились вокруг вчерашнего — танца, её смеха, её губ. Его щёки вспыхнули, и он тихо выругался, отворачиваясь от окна.
Помывшись в холодной воде, чтобы прогнать остатки слабости и эти проклятые мысли, Сого прошёл в маленькую комнату, где вчера они танцевали. Граммофон стоял на столике, молчаливый свидетель их безрассудства, и его присутствие только усилило головную боль, что начала пульсировать в висках. Он опустился в кресло, стиснув пальцами переносицу. «Идиот», — мысленно обругал он себя. Он снова допустил ошибку. Его задача — охранять Кагуру, держать её на расстоянии, достаточно близко, чтобы защитить, но достаточно далеко, чтобы не терять голову. А вместо этого он притягивает её ближе, как мотылька к огню. Этот танец, этот поцелуй — всё это было ошибкой!
На миг он даже подумал, не передать ли её под защиту кому-то другому из Ярда. Но сама мысль о том, что кто-то другой будет рядом с ней, следить за ней, защищать её, вызвала в нём вспышку ревности, острую, как клинок. Нет, он не доверял никому её безопасность. Он — профессионал, лучший в своём деле, знающий, как действовать в любой,самой опасой ситуации. Но Кагура… эта женщина — ходячая катастрофа, и рядом с ней его разум отказывался работать. Сого скрипнул зубами, его взгляд упал на свежую газету, которую оставила прислуга на столике. Заголовок гласил: «Лондон ожидает буря: ливни продлятся несколько дней». Он невольно усмехнулся, уголки его губ дрогнули. Дождь был на его стороне — Кагура точно не сбежит в такую погоду. Эта мысль принесла странное облегчение, смешанное с раздражением на самого себя. Он должен быть холодным, как сталь его катаны, но вместо этого его мысли кружились вокруг её рыжих волос, её язвительных подколок, её тёплой ладони на его лбу.
***
Прошло два дня, и ливень не ослабевал, превращая улицы Лондона в бурлящие реки. Сого, полностью выздоровевший, но всё ещё слегка бледный, вернул себе привычную холодную уверенность, хотя его сердце предательски сжималось, когда Кагура входила в комнату. Она продолжала заботиться о нём — приносила дымящийся бульон, поправляла шторы, бросала язвительные замечания, которые он встречал с притворным раздражением. «Капитан, вы что, решили стать моим вечным пациентом?» — поддразнивала она, ставя перед ним тарелку. Сого хмыкал, его глаза сверкали. «Если вы так хотите держать меня в постели, просто скажите», — парировал он, но в его голосе мелькала благодарность, которую он прятал за язвительностью.
К вечеру третьего дня буря бушевала с новой силой, ветер завывал, а окна дрожали, словно умоляя о пощаде. Сого разжёг камин в гостиной, и комната наполнилась тёплым, золотистым светом, отбрасывающим танцующие тени на стены. Он сел на ковёр перед камином, его белая рубашка была расстёгнута на верхней пуговице, рукава закатаны, и он выглядел почти уязвимым в этом мягком свете. Кагура, завернувшись в шаль, устроилась неподалёку на диване, её зубы слегка постукивали от холода. «Ваш дом холоднее, чем Эдо зимой», — пожаловалась она, её голос был ворчливым, но с лёгкой насмешкой. «Не могли разжечь камин пораньше?» Сого повернул голову, его глаза блеснули. «Если вам холодно, бегайте за Садахару. Это вас точно согреет», — ответил он, его тон был язвительным, но взгляд невольно задержался на её рыжих волосах, мерцающих в свете огня. Кагура фыркнула, её щёки порозовели. «Лучше скажите спасибо за мой бульон, а то без него вы бы до сих пор валялись», — огрызнулась она, но её губы дрогнули в улыбке. Сого прищурился, его голос стал тише, почти опасным. «Спасибо? Мисс Саката, я скорее поверю, что вы отравили этот бульон, чтобы держать меня под контролем».
Кагура закатила глаза, но не успела ответить. Сого, поддавшись порыву, который он больше не мог сдерживать, встал и шагнул к ней. Его рука поймала её запястье, и он потянул её к себе, усаживая на ковёр рядом с камином. Кагура ахнула, её глаза расширились, но она не сопротивлялась, позволяя ему прижать её к своей груди. Его тепло окутало её, как пламя, и она невольно расслабилась, её тело растаяло в его объятиях. Она подняла голову, её голубые глаза встретились с его, и в этот момент воздух между ними заискрил, как перед ударом молнии.
Сого, не в силах сдержаться, наклонился и поцеловал её — жадно, страстно, словно выплёскивая всё, что копилось в нём эти дни. Кагура ответила с той же пылкостью, её пальцы вцепились в его рубашку, сминая ткань, а её сердце билось так громко, что заглушало треск поленьев. Его губы нашли её шею, оставляя горячие, почти обжигающие поцелуи, и она тихо ахнула, её кожа покрылась мурашками. Сого, чувствуя её податливость, стал смелее: его руки скользнули по её талии, расстёгивая пуговицы её блузки с медленной, мучительной нежностью. Ткань соскользнула с её плеч, обнажая мягкую, алеющую кожу, и его губы последовали за ней, лаская её ключицы, спускаясь к ложбинке груди. Кагура задрожала, её дыхание сбилось, но она прижалась ближе, её ногти впились в его плечи, оставляя лёгкие следы.
Его пальцы, твёрдые, но осторожные, блуждали по её телу — то по изгибу талии, то по мягкой округлости груди, то по бёдрам, сжимая их с едва сдерживаемой страстью. Её тело горело под его прикосновениями, а его лицо пылало, глаза потемнели от желания. «Чайна», — хрипло выдохнул он, отрываясь от её кожи, — «вы… сведёте меня с ума». Кагура потянула его за рубашку, её губы нашли его, и их поцелуй стал глубже, полным голода и нежности. Её пальцы скользнули под его рубашку, лаская его грудь, чувствуя, как его сердце бьётся так же неистово, как её собственное.
Но их пыл оборвал резкий, пронзительный звон телефона в углу гостиной. Сого замер, его глаза вспыхнули яростью, а Кагура отпрянула, её лицо стало пунцовым, будто её застали на месте преступления. Она поспешно запахнула блузку, её пальцы дрожали, а разум кричал, что она сошла с ума, поддавшись этому садисту. Сого, стиснув зубы, поднялся, его рубашка висела на нём, как трофей их страсти. «Чёртов Хиджиката.это точно он!», — прорычал он, хватая трубку. Голос Хиджикаты был деловым: он сообщил, что Гинтоки задержится ещё на пару дней из-за бури и спросил, всё ли в порядке. «Всё под контролем», — отрезал Сого, его голос был низким и роаздраженным.
Кагура, воспользовавшись разговором мужчин, сбежала в свою комнату, её шаги были быстрыми, почти паническими. Она закрыла дверь, прижавшись к ней спиной, её тело всё ещё горело от его прикосновений, а сердце колотилось от смеси страха и желания. Она не могла поверить, что поддалась, что её собственная реакция пугала её больше, чем его страсть. Сого, закончив разговор, постоял в одиночестве, его грудь тяжело вздымалась. Он чувствовал себя паршиво — за то, что позволил этому случиться, за то, что хотел её так сильно. Он поднялся к её комнате и постучал, его голос был твёрдым, но с непривычной мягкостью. «Мисс Саката, если вы не хотите… мы больше не будем этого делать».
Кагура, собравшись с духом, открыла дверь, её лицо пылало, а глаза блестели решимостью. «В том-то и дело, капитан, что я хочу», — выпалила она, её голос дрожал, но был полон упрямства. «Но не сейчас». Сого замер, его сердце ёкнуло от её слов. Он шагнул к ней, его руки обняли её, прижимая сильнее, чем он собирался. «Я понимаю.», — сказал он тихо, его голос был хриплым, полным внутренней борьбы. «Но нам нельзя даже думать об этом. Это может разрушить всё. Поэтому..давайте воздержимся от всего этого.» Кагура посмотрела ему в глаза, её взгляд был твёрдым, несмотря на румянец. «Я согласна.. Я знаю, что с вами я в безопасности. Всё будет в порядке,не волнуйтесь..», — ответила она, её голос был мягким,но непреклонным.Сого прижал её ещё ближе, его грудь сжалась от её доверия, от её слов, которые он не заслуживал. Он хотел возразить, но вместо этого просто держал её, чувствуя, как её тепло прогоняет холод этого дождливого дня.